| |
О культуре и искусстве
— Мне рассказывали одну историю о неком афонском монахе, к которому пришел послушник и попросил научить его Иисусовой молитве, — говорит вокалист рок-группы «Ника» Андрей Тимофеев. — К великому удивлению послушника старец благословил его прочитать «Дэвида Копперфильда» Чарльза Диккенса: «Если душой не будешь как этот мальчик, ты будешь монстром, читающим Иисусову молитву».
— Есть некие ступени, через которые нельзя перепрыгнуть — их нужно пройти, — замечает священник Андрей Рахновский, преподаватель кафедры теологии РГСУ, клирик храма преп. Серафима Саровского в Раеве. — Нельзя на первых этапах духовной жизни бросить мирское душевное искусство и культуру, как это делают некоторые неофиты, возомнив себя духовными. Переход к духовному от душевного должен быть постепенным. Совершенствуясь в духовной жизни, человек совершенно естественно уходит от мирской культуры, потому что она несет на себе отпечаток страстей, игру света и тени. Перефразируя о. Александра Ельчанинова, скажу, что чем менее духовен человек, тем больше для него значат культура и искусство. Но вопрос культуры и веры не разрешим в контексте нашей истории, потому что пока мы живем в этом мире, мы от культуры никуда не уйдем.
Если автор исходит из любви к ближнему, когда создает художественное произведение, то оно может воспитывать душу в начале ее духовной жизни. В там случае, нельзя не назвать такое искусство христианским. Лучший его пример — русская классическая литература. Она мало говорит на тему православия, зато много — православно на самые разные темы. Чего стоят только «лишние» люди русской классики — персонажи (Онегин, Печорин), которые не могут довольствоваться лишь земными благами, ищут смысл жизни, но не находят, потому что смысл жизни выше земного существования. Другой пример — Татьяна Ларина, пушкинский нравственный идеал, — это олицетворение христианского идеала.
Как еще мирское искусство свидетельствует о Христе?
— Я учу детей английскому в обычной общеобразовательной школе, — рассказывает Лия Паламарчук, студентка 5-го курса факультета иностранных языков МГУ, член молодежной организации «Покров» при подворье Оптиной пустыни в Ясенево. — Для меня остается всегда острым вопрос — говорить или не говорить детям о Боге? Как говорить? Один батюшка сказал мне, что о Боге говорить надо, но у Него разные имена — Любовь, Милосердие. Об этом и надо говорить, чтобы не напугать детей. Перед Пасхой я решила сделать литературный урок. Я взяла отрывки из «Хроник Нарнии» Льюиса и на русском языке провела несколько занятий, рассказывая им на примере «Хроник» о Воскресении Господа. После каникул дети пришли ко мне радостные: они посмотрели мультфильм по книжке Льюиса, им очень понравилось, а один мальчик пересказал мне мои же слова о Льве, который олицетворяет Бога.
Христианское искусство — доброе, созидающее, человеколюбивое, нравственное и… талантливое.
— Убогая книжка на православную тему может принести больше вреда душе, чем книжка, написанная талантливым автором, но не православным, а просто нравственным человеком, — говорит один из участников дискуссии.
— Но и в мирском искусстве много «искусов», — замечает другая участница. — В светской литературе грех порой выдается за норму, за красивое и правильное, достойное восхищения. И не всегда грех можно четко отличить от добродетели.
— Любое искусство — как человек, с которым нам либо приятно, либо неприятно общаться. Если человек нам вредит, то не надо с ним и общаться. Попробуйте, почитайте, посмотрите, если книжка или фильм вызвали негативные эмоции и дурные состояния в душе, то откажитесь и другим скажите, что это произведение искусства вредно, — советует священник Игорь Палкин, клирик храма св. мц. Татьяны при МГУ. — У группы «Нирвана» гениальное творчество, но от их песен становиться уныло на душе.
— «Все мне позволительно, но ничто не должно мною обладать»: если произведение искусства мешает духовной жизни, становится страстью, то лучше от него отказаться, - считает Павел Матвеев, участник дискуссии.
О призвании и карьере
— Мне кажется, профессию надо выбирать исходя из таланта, потому что данный нам талант нужно реализовать, — говорит Наташа, студентка. — Более того, мы будем отвечать потом, как мы его реализовали. Желание тут тоже важно. Знаю один случай, когда духовник благословлял девушку быть регентом, хотя она того не хотела. Мне кажется это неправильным. Выбор профессии должен зависеть от таланта и желания самого человека.
Но часто Господь нас может призывать к совершенно другому, к тому, чем мы и не хотим заниматься.
— Я хотела бросить университет и поступить в медицинский, потому что мечтала быть врачом и так помогать людям, — рассказывает Анастасия Васина, член молодежной организации «Георгиевцы». — Но мне батюшка сказал, что можно быть и финансовым аналитиком, а при этом материально помогать, например, восстанавливающемуся храму в провинции.
— Я сейчас заканчиваю пятый курс и не знаю, куда мне пойти работать, — говорит Лия Паламарчук. — С одной стороны, понимаю, что нужно идти в крупную фирму и зарабатывать большие деньги, чтобы помогать родителям дать младшей сестре хорошее образование. С другой — я не хочу туда идти, я хочу Богу служить. Конечно, можно Богу служить и на фирме, но я так не хочу.
Марина, студент юридического факультета: — Профессия, которой я учусь, предполагает и агрессию, и умалчивание правды, стремление обойти какие-нибудь правила, стремление победить, причем не всегда честным путем. Но в любой профессии, наверное, можно служить или добру, или наживе. И даже в моей можно не противоречить христианской морали. В храме св. мц. Татьяны при МГУ, например, существует юридическая консультация для малоимущих людей.
— Не нужно бояться идти: работать в крупные фирмы, наоборот, нужно быть миссионерами — преображать собой эти организации, своих коллег, — считает диакон Кирилл Киселев, преподаватель кафедры теологии РГСУ. — Чем больше будет православных христиан в Лукойле или в Газпроме, тем эти компании будут вести себя более достойно и будут помогать людям.
Как православному строить карьеру? И нужно ли?
— В Ветхом Завете есть случай с Иосифом, — говорит Владимир Стрелов, преподаватель кафедры теологии РГСУ, — когда человек в течение многих лет находился в очень сложных жизненных обстоятельствах и не думал ни о какой карьере. Он просто хотел там где был оставаться верным Богу. И потом его Господь поставил на такое место, на которое не всякий попадет. Отсюда можно сделать вывод: когда мы говорим о карьере, важно помнить и о Промысле Божьем. Если человек сам все решает, то легко может оступиться. Другое дело, когда он на все спрашивает благоволения Божьего.
— Не хочу специально строить карьеру, — говорит Анастасия Васина, — если Бог мне даст высокие должности — приму, если нет — не буду на этот счет расстраиваться. Для меня на первом плане всегда будет семья, а потом уже работа и все прочее.
— Мне кажется, что если православный человек хочет все-таки сделать карьеру, то единственным нормальным ее двигателем может стать только профессионализм, — считает священник Андрей Рахновский. — При нехватке внутреннего потенциала для движения вперед включаются иные средства: умение общаться, угодливость, интриганство, «ходьба по головам» и т.д. Для православного христианина это недопустимо. Если он хочется сделать карьеру, то должен думать только о том, как соответствовать тому делу, которым занимается. Если человек соответствует ему, то его будут продвигать по карьерной лестнице естественным путем.
Софья Пучкова
Отзывы
Редакция cайта 2008–05–27
ув.раб Божий! См. ответ на сходный Ваш отзыв здесь:
раб Божий 2008–05–26
Простите меня, многогрешного, но ведь вы, Софья, правы. Возможно о. Андрей и не говорил о том, что святые отказались от мирской культуры и были против нее. Однако на самом деле так оно было, есть и будет с теми, кто действительно занимается внутренним деланием. Другое дело, что враз порвать с этим миром трудно(о если бы это было возможно!). Но враг невидимый — не дает, кипящие в тебе самом страсти — не дают.
Что значит быть «православным» и что значит быть «современным»?
Суть истинного православия — безпрестанная внутренняя никому не видимая работа и борьба в уподоблении себя Богу, в той мере, в какой это возможно человеку при благодати Божией. И в этом делании никакой современности и новизны нет, как нет новизны в Боге.
Быть «современным» значит жить тем, чем живет сегодняшний мир, его проблемами, радостями, т.е. пребывать в той безумной суете, которая не дает человеку даже осознать кто он и где он.Этот мир ярок и соблазнителен. И каждый в этом мире хочет быть ярким, хочет утвердиться в нем, завоевать свое место. Дух мира сего заполняет этот мир миллионами соблазнов и кричит у каждого в голове-ты этого достоин, ты можешь, только пожелай и все твое.Вот что значит быть современным.
Нельзя служить Богу и мамоне. Можно быть либо православным либо современным. Одно из двух и Истинно православный НИКОГДА не будет современным. Он всегда будет изгоем в этом мире.Ибо еще апостол сказал, кто друг этому миру, тот враг Богу.
Вероятно слова мои, многогрешного раба Божьего покажутся кому-то слишком резкими. Но что сделаешь. Если над головой черная туча, то хотите вы это признать или нет, туча никуда ни денется.
Судя по словам «домохозяйки», князю этого мира удалось сделать православие «современным», и навязать людям те ценности, которые истиными ценностями
не являются и лишь мираж.
Мирская культура — это черная смола, которй мы все обмазаны. И предложение о том, чтобы отказываться от нее постепенно равносильно тому, что человек очистил на себе маленький светлый кусоче, а потом опять пошел и очищенное смолой замазал. У святых отцов это называется — свинья всегда возвращается на свою блевотину.
С какой легкостью все мы пишем и расуждаем о самом для нас важном и самом для нас непростом — о Боге, о жизни вечной. Тут как бы все в теме. Какая катастрофическая ошибка.
Вернусь к «домохозяке». Она говорит, «главное не стоять на месте, а рости». Куда рости? Кому рости? Если мы говорим о духовном взрослении, а иначе и быть не может, то с каждым этапом взросления духа человек все дальше и дальше отдалается от этого мира и, в конце концов, он становится ему совршенно чуждым, невыносимым, как каторга. Для такого человека пребывать в этом мире все равно, что пребывать в выгребной яме, где смрад и нечистота.
И сказал бы вам нечто утешительное, да не могу.
Да вразумит нас всех Господь, да откроет глаза наши на болезни наши и увидим мы, что все смертельно больны. И будем плакать о себе день и ночь, чтобы исцелил нас Отец.
многогрешный раб Божий.
вера 2008–05–-23
Я строю карьеру домохозяйки. Ведь главное не стоять на месте, а расти. Православие должно быть всегда современно. Показывать радость жизни.Что есть другие ценности.
Пучкова Софья 2008–05–23
Уважаемый Леонид, речь шла о другом! Речь шла о том, что культура по мере увеличения в человеке духовности становится менее значимой для него, чем вера, чем сама духовная жизнь. О.Андрей не говорит о том, что святые и просто благочестивые люди отказались от мирской культуры и тем более не говорит о том, что были против нее. Скорее сказать, они ее облагораживали. Ответ о. Андрея прост: неофиты, отказываясь от всего, что у них было, начинают зачитываться духовными книжками и проявлять особое рвение к молитвенному деланию, что не приносит пользы их душе, п.ч. во-первых, они из душевно-телесного своего состояния (до воцерковления часто бывает так, что человек находится именно на этом уровне) прыгают сразу в духовный, а душа остается невоспитанной, не благородной, не уважающей и не чтущей ближнего, человек делается «монстром, творящим Иисусову молитву» (тут перекличка с предыдущим ответом, принадлежащим музыканту Андрею Тимофееву); во-вторых, легко впадание в прелесть. Поэтому отказываться от культуры, как это делают неофиты, нельзя. Повторюсь, естественным образом по ходу возрастания в духовной жизни культура станет менее важной для человека, чем молитва, но это не значит, что она совсем не будет важна.
Леонид Виноградов 2008–05–23
«Нельзя на первых этапах духовной жизни бросить мирское душевное искусство и культуру, как это делают некоторые неофиты, возомнив себя духовными. Переход к духовному от душевного должен быть постепенным. Совершенствуясь в духовной жизни, человек совершенно естественно уходит от мирской культуры, потому что она несет на себе отпечаток страстей, игру света и тени. Перефразируя о. Александра Ельчанинова, скажу, что чем менее духовен человек, тем больше для него значат культура и искусство».
А читал ли уважаемый отец Андрей Рахновский «Беседы с собственным сердцем» митрополита Анастасия (Грибановского)? Получается, в период написания этой удивительной книги владыка был недостаточно духовен? Там так много вдохновенных примеров из светской культуры! Как недуховны были архиепископ Иоанн (Шаховской) (он еще и стихи писал и литературоведческие статьи), архимандрит Таврион (Батозский), в келье у которого были репродукции картин Иванова и Рафаэля, протоиерей Всеволод Шпиллер, который был не только выдающимся пастырем и проповедником, но любителем литературы, музыки, театра (неслучайно сын его стал дирижером). Трое из названных мной четверых уважаемых пастырей были монахами! А из данной цитаты следует,что даже мирянин должен пусть не сразу, а постепенно уйти от мирской культуры. Это утверждение противоречит и Социальной концепции Церкви, и современной церковной политике — священноначалие благословляет музыкальный Пасхальный фестиваль, кино — и театральный «Золотой витязь», многие другие культурные мероприятия, часто на открытиях и выступлениях присутствуют архиереи. Незнание светской культуры не мешает духовному возрастанию, и пример этому многие святые простецы. Но уход от светской культуры человека, воспитанного на ней и во многом благодаря ей пришедшего к Богу, скорее должен настораживать. Наверное, для монаха это может быть органично, но не для мирянина. Хочу напомнить, что Лев Толстой как раз в период открытой конфронтации с Церковью отверг всю светскую культуру. Вот и судите, насколько духовен уход от культуры.
статья в Нескучном саде |
